При проекте Израиля 1937 года евреи, СССР и страны запада были согласны на выделение евреям совсем небольшой территории, 90% земель оставляя арабам. Арабы, не оценили щедрого жеста властвующих миром сим, и поставили вопрос ребром: каждый еврей ступивший на арабскую землю должен быть уничтожен. Впрочем, земельный вопрос был распределен, конечно же, не без хитростей: "большая территория", которую обещали оставить арабам, на самом деле представляла из себя пустыни, в которых никто не живёт. Все самые развитые и плодородные земли с широкой береговой линией и наиболее важными портовыми узлами должны были отойти евреям. Ну и к слову, позиция многих евреев, что были согласны на такое разделение территорий, все же была несколько иной нежели "Дайте нам уже любое государство, ну, пожалуйста". На самом деле в те времена хватало воинственно настроенных сионистов, которые просто хотели получить плацдарм для завоевания остальной части Палестины с планомерным вычищением всех арабов. Люди в целом в те годы были не из синтементальных и геноцид воспринимали столь же обыденно, сколь чашечку утреннего капуччино. Еврейские террористические организации эпохи - ЛЕХИ, ИРГУН, ХАГАНЫ - стали классикой международного терроризма, и методология их мало отличалась от аль-каидской. Но это все-таки 30-е, тогда все были с ебанцой.
Как часто на патриотических ресурсах можно лицезреть брюзжание о том, что бабы уж не те, что были раньше? Ни высокой тебе нравственности, ни глубоких моральных ценностей — вот до чего Русь Святую довел Моргенштерн окаянный. А ведь были же времена... Вы, наверно, слышали байку о том, как немецкий…
До XVIII века Русь оставалась крайне примитивным, слабо развитым и бесконечно нищим государством. Сильнейший культурный, экономический (относительно былых лет) и демографический скачок произойдет лишь в XIX веке. Например, если вы удумаете вспомнить любого Российского классика, то практически всегда будете упираться именно в XIX век — все эти Пушкины, Лермонтовы, Гоголи... Именитых писателей уже XVIII века можно по пальцам пересчитать. Причем практически все их произведения будут написаны в самом конце XVIII века (Фонвизин со своей «Недорослью», Радищев с «Путешествием из Петербурга в Москву»). Российских же писателей XVII века, я думаю, не сможет назвать никто. Самый первый человек, которого можно назвать писателем, из тех, что я нашел — это наш любимый, наш родной Михайло Ломоносов 1711 года рождения. Впрочем и это весьма сомнительно, ибо Ломоносов ничего из себя не представлял, а его культ был раздут сталинской пропагандой. Его называют великим писателем, однако же никто и никогда не видел ни одной его книги, его называют великим ученым, однако же никто и никогда не видел ни одного его научного открытия (если, конечно, не считать фразу "ежели где-то прибыло, то где-то убудет" открытием закона сохранения энергии).
Острая нужда князей в мощной военке при крайне скудных природных ресурсах приводила к тому, что в огромной русской государственности не было денег даже на создание нормальной агентуры для слежки за извечно неблагонадежными подданными. И, как вы понимаете, мотивы для неблагонадежности у этих служащих были более чем весомыми. То, что они воровали, как не в себя, — еще полбеды, а вот то, что они были очень удалены от Москвы, и черт их там знает, какие планы вынашивали — вот это уже и правда проблема. Однако где наша не пропадала? И Московское княжество создало гениальную в своей простоте систему слежки и контроля за населением. Так в наш мир ворвался... его величество, донос.
Что интересно, московское «Уложение» сделало одно исключение из правила, запрещающего крестьянам жаловаться на своих помещиков, а именно: в том случае, если жалоба касается деяний, направленных против государя и государства. Т.е. понимаете, да, всю ублюдочность российской системы? Крестьянин не имел права жаловаться на помещика, но обязан был заложить его, если тот что-то плохое говорил о царе. Причем к делу монархия подошла со всей серьезностью. Так, согласно некоторым статьям «Уложения» недонесение каралось аж смертью. Уложение предусматривало, что семьи изменников (в том числе их малолетние дети, прямо как при Сталине «член семьи изменника Родины») подлежат смертной казни, если вовремя не донесут властям о затеваемом преступлении и, таким образом, не посодействуют его предотвращению.
По погромам во Франции, позволяющим сейчас российским патриотам упиваться очередным "подтверждением" загнивания. Так то погромы для Франции - совершенная норма; вечерний погром там обыденнее утреннего капучино с круассаном. Франция - не Франция, если за сезон там хотя бы раз не пожгут машины; если же наступит день, когда во Франции перестанут жечь машины, думаю, календарный цикл страны исчерпается, как некогда исчерпал себя календарь индейцев Майя.
Памятник, вне зависимости от того, установлен он исторической фигуре или деятелю культуры и искусства, несет в себе исключительно политическую функцию. Это базовая пометка своей территории. А поскольку человек — наиболее сложно устроенное животное, то и формы он выбирает соответствующие — окроплением каплями мочи тут уже не обойдешься. Установка памятника = обозначение территории зоной культурно-экономического и политического влияния по этническому либо социальному признаку.
Утрата же памятника приравнивается к утрате такого влияния. Это и есть ответ на вопрос о том, почему россияне так возбудились из-за вчерашнего демонтажа памятника Екатерине в Одессе.
Однако «чубаровцы» совершили своё преступление явно не ко времени. Напряжение в обществе достигло таких масштабов, а групповые изнасилования стали столь обыденными, что ситуация начала выходить из-под контроля, и стало ясно, что так жить дальше не получится. Уже тогда панические настроения привели к укреплению в общественном сознании «расстрельной психологии» и потребности населения в железной руке с железным порядком. Горожане были недовольны тем, как власти борются с хулиганством, и призывали к максимальному ужесточению карательной политики. И эта проблема была всеобщей для всего СССР. Сексуальный террор в новой россии во многом и стал причиной дальнейшего догматизма всего связанного с сексом в СССР.
Эта же сексуальная акцентуализация российского общества, как средства низведения врага до уровня презренной бабы, широко проявлялась и в патриотических вопросах. Вот, например, один из популярнейших народных стишков предвоенной эпохи:
«Раз пришел немецкий генерал И скрипучим голосом сказал: «Вы отдайте Украину, Так угодно властелину, Так велел вам фюрер передать!»
К ебаной я матери послал. Прямо так я фюреру сказал: «Если хочешь Украину, Пососи мою хуину, А потом без боя забирай».
Вот пришел японский самурай. «Землю, — говорит, — свою отдай. А не то святой микадо землю всю до Ленинграда, Всю до Ленинграда заберет!
«Самурай, ты блядский самурай, Ты иди микаде передай — Я ебал японца в жопу И насрал на всю Европу. Сунетесь — и вас мы отъебем!»
В оппозиционных кругах принято отводить роли пропаганды в обществе необычайно большое значение. Я давно пришел к выводу о том, что на самом деле пропаганда в формировании мировоззрения если и играет какую-то роль, то сугубо формальную. Пропаганда лишь помогает обрести под ногами почву людям, заведомо ищущим подтверждения сложившимся в их мировоззрении стереотипов. Не бывает такого, чтобы человек, изначально придерживавшийся неких демократических ценностей, после обработки пропагандой резко поменял свое восприятие реальности и стал сторонником автократии. Вроде бы Геббельс (или кто-то другой, а может вообще цитата вымышлена) говорил: «Дайте мне масс-медиа, и я из любой нации сделаю стадо свиней». Говоря это, старина Геббельс явно себе льстил. Ага, сделает он, как же. Сделает лишь в случае, если немалая часть нации изначально представлена стадом свиней. Нищий селюк всегда и везде консервативен, а потому и принимает пропаганду — она отвечает его представлениям о бытие.
Творец — это сердце общины, питаемое по социальным сосудам народной кровью. Народ — низ пирамиды, фундамент ее, на котором культура и держится. Народ, как из пластилина, лепит автора, а автор в свою очередь наделяет народ смыслом существования, в т.ч. и в политическом русле. Ни одна идея никогда не появляется сама по себе. Сперва она начинает витать прямо в воздухе, издаваемая телами населения, потом находится тот, кто начинает ловить эти веяния и собирать в корзину, превращая в некую культурную ценность. Поэтому ни один творец не может существовать вне контекста своего времени, вне интересов своего общества. Не Маркс изобрел коммунизм — он просто оформил витающие в воздухе идеи в некую форму; систематизировал и обосновал. Не Гитлер породил в Германии идеологию фашизма — воздух Баварии был буквально пропитан ядом антисемитизма задолго до его становления как политика. Гитлер лишь взял на себя ответственность. Не Ленин стал основой революции — он лишь выступил проводником идей, которыми жило большинство крестьянства лет эдак за 50 до наступления самой революции.
Никакого братства в природе не существует — это миф. Есть только отношения на взаимовыгодных условиях. Это касается даже обыкновенной семьи, в которой два разнополых человека находят друг друга и начинают сожительствовать из соображений личной заинтересованности. Любовь, выражаясь языком дохуячегознания, — «дофаминэргическая целеполагающая мотивация к формированию парных связей», призванная удерживать две индивидуальные единицы вместе в интересах потомства, т.к. у детей с двумя родителями шансов на выживание несоизмеримо выше. Типичная адаптация на почве инстинкта продолжения рода. Поэтому чувство острой влюбленности и длится, по мнению исследователей, не больше трех лет (за этот период ослабевает действие нейромедиатора дофамина, который участвует в том числе в системе поощрения) — это срок, необходимый для выхода ребенка из фазы повышенной опасности (ввиду слабости его организма). Также плюсом к сожительству идут очень даже неплохие побочные эффекты: мужчина получает бесплатный секс в неограниченных количествах, женщина — опору и поддержку. По прошествии многих лет все переходит в состояние обычной привычки. Мужику лень искать и завоевывать новую самку (а вместе с тем и расходовать на нее ресурсы), самка с ребенком теряет привлекательность для остальных самцов, так что тоже остается жить с первым самцом, невзирая на многочисленные косяки, всплывшие за годы совместной жизни.
Как только брак становится обеим сторонам совсем уж невыгодным, он распадается. Совершенно типичная и нормальная ситуация. Можно сколь угодно рыдать над грустными глазами Хатико, целый год ожидающего на вокзале умершего хозяина, но это не отменит того факта, что никакой душевности за собачьей преданностью нет — есть лишь самый пошлый инстинкт. Представители псовых живут стаями, поэтому в условиях домашнего содержания они восполняют привязанностью к людям — привычную для них форму жизни. От верности стае напрямую зависит выживание особи, поэтому она ей верна, формируя общинный организм, в нашем случае выражающийся в системе координат «собака — хозяин». Хатико ждал хозяина не потому, что такой душевный, а исключительно из эгоистичных соображений — это залог его выживания. Чтобы отделить себя от животного, человечество придумало громкие слова, такие как братство, верность, долг, преданность. Все это имеет значение лишь тогда, когда конкретная единица в ней черпает выгоды. Как только выгоды не остается, не остается и братства. Музыкальная рок-группа на первых порах — чисто братский коллектив, общий идейный котел, где успех команды напрямую зависит от ее единения. Как только группа достигает коммерческого успеха и появляется что делить, от единства в ней не остается и следа. С большим трудом можно вспомнить группу, в которой бы ни разу не поменялся состав, а многие и вовсе распадаются.
Большинство западных СМИ именуют нынешний конфликт России с Украиной крупнейшим вооруженным столкновением в Европе со времен Второй Мировой Войны. Это, конечно же, не так. На фоне балканских войн 90-х все это выглядит дракой в кружке юных реконструкторов за банку стекломоя. «Подержи мою ракию», как сказал бы глядя на этот конфликт сербский четник. То, что в 90-е устроили прямоходящие приматы из не очень дружной, но очень неблагополучной семьи, можно назвать настоящей третьей мировой в границах одного полуострова. Война на полное уничтожение; настоящий, а не вымышленный геноцид; концентрационные лагеря; казни мирного и не очень населения, за один лишь присест отправляющие в Вальгалу десятки тысяч душ; отрезание голов в таких масштабах, что никаким чеченцам и не снилось; в общем, как сказал бы Андрей Романович Чикатило, «если ваша вечеринка не похожа на эту, то даже не вздумайте меня звать».
